[2Lisa]

Пишет Ratatosk

23:08 Обнаружила для себя...
...ещё одного сетевого поэта, Ракель Напрочь.
У неё много хорошего, особенно любовная лирика. Это даже не мороз по коже, это просто не передать.
С любимыми не расставайтесь ©

Боги знают, в каких морях, у каких штурвалов он стоял, пока ты распускала, ткала, вышивала; получала весть – и немедленно оживала, вспоминала, как смеются и говорят. А потом - соблюдала снова манеры, меру, в общем, всё как и полагается, по Гомеру; было плохо со связью, значительно лучше – с верой, что, по правде, не разделяют людей моря.

Долетали слухи о сциллах, огромных скалах, о суровых богах, о том, как руно искал он; ты ткала и пряла, ты шила и распускала, на людей привыкала не поднимать ресниц. И узор становился сложнее и прихотливей – из-под пальцев рождался то зимний сад, то весенний ливень; зажимала нити в ладонях своих пытливых – и они становились цветами, чертами знакомых лиц.

...Сколько раз жёлтый диск в воду синюю окунулся, сколько раз горизонт зашипел, задыбился и всколыхнулся; в это трудно поверить, но он наконец вернулся, – он ступил на берег, и берег его признал. Он – не он, в седине и шрамах, рубцах, морщинах, он – с глазами, полными тьмы из морской пучины, – он спросил у людей: приходили ли к ней мужчины, он спросил у людей: принимала ли их – она?

И в глазах людских он увидел – страх, и печаль, и жалость; «Вышла замуж? Позорила имя моё? Сбежала?» - «Нет, живёт где жила, чужих детей не рожала; нет, не принимала, все годы была верна. Прежде, правду сказать, женихи к ней ходили стаей, - но уж десять лет, как навещать её люди добрые перестали: не ходить бы и Вам, – она вряд ли кого узнает, кроме ткацких станков да, быть может, веретена».

«Что вы мелете? Я иду к ней, и не держите». – «Там, где жили вы – не осталось в округе жителей; Вы и сами, правитель, увидите и сбежите – что ж, идите, так и случится наверняка. Двадцать лет вас жена любимая ожидала, всё ткала и пряла, и шила, и вышивала, – и за долгие годы негаданно и нежданно превратилась в огромного паука».

«Да, теперь она – о восьми ногах, – в ритуальном танце этих ловких ножек храбрец не один скрывался; уж она своё дело знает, не сомневайся… впрочем, к ней-то – кому бы, как ни тебе, сходить? Та, кого называют Арахной – и мы, и боги, – слишком многих встречала в сетях своих – слишком многих. Только ты, Одиссей, герой, только ты и мог бы этот остров от мерзкой твари освободить».

Лёгкости перевода

и, когда не отпускает и не проходит -
кажется, не пережить очередную зиму, -
она пишет ему что-то вроде
"я купила себе фиолетовые колготки!", что в переводе
значит - "проверка связи.
скучаю невыносимо".

он ей отвечает -
"к ним нужен оранжевый лёгкий плащ!",
что значит - "заходи под вечер, в любое время.
чем тебя снова ранило?
кто теперь твой палач?
хочешь - рассказывай, хочешь - плачь;
к чаю есть малиновое варенье".